Есть только МиГ (2025)

Весной 1944 года, когда война уже неумолимо катилась на запад, несколько советских офицеров, чьи фронтовые пути были прерваны тяжелыми ранениями или последствиями контузий, оказываются в тихом, почти забытом уголке. Проблемы со зрением, заикание, травмы, несовместимые с дальнейшей службой на передовой, – их списывают с основного театра военных действий, направляя на, казалось бы, спокойный и второстепенный объект: ложный аэродром. Эта хитроумная военная уловка, макет, созданный из дерева и полотна, призван отвлекать внимание вражеской авиации от реальных стратегических точек. Для героев это место становится своеобразным тихим пристанищем, где они, каждый со своими внутренними демонами и физическими недугами, вынуждены мириться с мыслью, что их война, полная риска и неба, возможно, закончилась. Они обслуживают бутафорию, поддерживая видимость активности, в то время как их души рвутся в настоящий бой, туда, где решается судьба Родины. Однако война не знает понятия «тыл», и иллюзия безопасности рушится в один миг. Немецкая разведка, обманутая мастерской имитацией, в конце концов принимает муляж за важную цель. И когда над ложным аэродромом появляются вражеские бомбардировщики, готовые стереть его с лица земли, летчик Иван Поливанов, один из тех самых «списанных» офицеров, оказывается в эпицентре кошмара. Он осознает страшную правду: враг купился на обман, и теперь под ударом – не стратегический объект, а жизнь его товарищей, таких же, как он, израненных солдат, и бесценная военная хитрость, которую нельзя раскрывать. В этот критический, абсолютно неподходящий момент, когда, казалось бы, от него уже ничего не зависит, перед Поливановым встает невыносимо тяжелый выбор. Он должен, превозмогая свои травмы и сомнения, найти способ либо спасти людей, обрекая на провал тщательно спланированную операцию по дезинформации противника, либо позволить трагедии случиться, сохраняя в тайне существование ложного аэродрома для будущих побед. Этот момент становится для него новым, самым суровым испытанием, где цена решения измеряется не в километрах воздушного боя, а в человеческих жизнях и долге перед общим делом, заставляя заново определить, что такое настоящий подвиг вдали от линии фронта.